Американские сюрпризы,
Спешит мой слог запечатлеть.
Тандема Буша с Кандализой,
Увы - не в силах мир терпеть,
Он слышит отовсюду стоны!
Ибо с тех пор, как сей тандем,
Возвёл нацистских псов на троны -
Цхинвали пал! В руинах, нем,
Трепещет он военной мощи!
Я слышу пастырям упрёк :
Пока блажили вы не впрок
Людей, давно умерших мощи,
Живых, постиг ужасный рок!
И лицемерить я не буду!
Тандем! Вам подлости венец,
Дан по наследству от Иуды.
И сатана – ваш праотец,
Что поручил вам эстафету,
Нести по миру огнь войны –
Сжёг совесть вам! И вы за это
Не ощущаете вины!
Ночь. Осетинский городок,
Где два народа мирно жили,
Ракетный шквал, внезапно сжёг!
И, словно дым заполонили
Войска элитных палачей!
Забавы ради убивали,
Давили танками! Сжигали
Мужчин и женщин, и детей!
Подобных зверств земля не знала
С времён фашизма! В те года,
Европа, в страхе наблюдала
За адским полчищем! Тогда,
Что ж Саркози иль папа римский,
Отмежевались от речей,
Чтоб заклеймить террор грузинский?!
Католикос, – как иерей,
Смолчал, не смея упрекнуть
Кровавых нехристей ораву!
Избрав себе широкий путь,
Эти «пророки» ищут славу,
Но не от Бога - от людей!
От сильных мира принимают
Дары! И злато палачей,
Как черви совесть их съедают!
Что ж? Ватикану не впервой!
Он и с нацизмом уживался.
Во дни последней мировой,
Как «агнец» - кротко отмолчался!
Вместо того чтоб отлучить
От церкви лютого тирана,
Он предпочёл глаза прикрыть!
Милее сердцу Ватикана,
Чертоги пышные зерцать!
Носить алмазные короны
Подобно цезарям! Ваять,
Себе роскошные хоромы!
В них - с упоеньем обитать!
Но миссия Христа не в этом,
Чтобы на лаврах почивать!
Он приходил быть миру светом!
Он не пришел, чтобы молчать!
Пока прельщали вас короны,
Заокеанский Белый дом,
Американские патроны,
Едва прикрыв оскал крестом,
Вновь принесли на землю рабство!...
И глад, и мор, и страх войны!
«Демократическое братство»,
Эти антихриста сыны,
Как крестоносцы насаждали!
Жгли во Вьетнаме жён, детей!
Во имя мира, обрекали
Бомбёжкам вдов и матерей!
Что здесь сказать?! Господь да взыщет!
Сколь не хвалитесь вы войной,
Всяк удивится и посвищет
Вашей погибели пустой!
Пей же великая блудница,
Из чаши мерзостей своих!
Ты словно преисподней жрица,
Упившись кровию святых
Дополнить жаждешь злую меру!
Узри же, мерзкий Вавилон!
Что за поруганную веру,
За вопль и плачь, ты - Вашингтон
Ответишь! Суд не за горами!
Святые - вам на страже стать!
Молитесь, Бог да будет с вами!
Не время уст огонь скрывать,
Нам Ватикан в том не помеха!
Пусть Архиреи дальше спят.
У них - лишь тень, мираж успеха!
Долой молчание ягнят!
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Фашисты-они во все века -фашисты:выла Отечественная, был Освенцим, Хатынь.. сейчас Афганистан, Осетия. Ливия -везде "во имя мира"!!! Твари американские- Бог им сулья. Мирных жаль- от войны негде спрятаться
1) "Красавица и Чудовище" 2002г. - Сергей Дегтярь Это первое признание в любви по поводу праздника 8 марта Ирине Григорьевой. Я её не знал, но влюбился в её образ. Я считал себя самым серым человеком, не стоящим даже мечтать о прекрасной красивой девушке, но, я постепенно набирался смелости. Будучи очень закомплексованным человеком, я считал, что не стою никакого внимания с её стороны. Кто я такой? Я считал себя ничего не значащим в жизни. Если у пятидесятников было серьёзное благоговейное отношение к вере в Бога, то у харизматов, к которым я примкнул, было лишь высокомерие и гордость в связи с занимаемым положением в Боге, так что они даже, казалось, кичились и выставлялись перед людьми показыванием своего высокомерия. Я чувствовал себя среди них, как изгой, как недоделанный. Они, казалось все были святыми в отличие от меня. Я же всегда был в трепете перед святым Богом и мне было чуждо видеть в церкви крутых без комплексов греховности людей. Ирина Григорьева хотя и была харизматичной, но скромность её была всем очевидна. Она не была похожа на других. Но, видимо, я ошибался и закрывал на это глаза. Я боялся подойти к красивой и умной девушке, поэтому я общался с ней только на бумаге. Так родилось моё первое признание в любви Ирине. Я надеялся, что обращу её внимание на себя, но, как показала в дальнейшем жизнь - я напрасно строил несбыточные надежды. Это была моя платоническая любовь.
